Это был какой-то очень странный день. Все утро Наташа благополучно проспала под чуть накрапывающий дождик, который к обеду разросся до ливня и затопил всю парковочную площадку внизу. После недели бессонных ночей небольшой отдых казался чем-то недосягаемым - нет, не так, - невозможным. Но происходящие в жизни неприятности не оставили ее даже во сне - все то непродолжительное время, что Романова провела в постели, она ловила убегающего Стива, возвращалась к разговорам о доверии со Старком и проснулась в итоге в намного более разбитом состоянии, чем было "до". На самом деле такие яркие картинки приходили к Наташе довольно редко - все-таки она была солдатом, даже с приставкой "супер", и под конец рабочего дня, бывало, изматывалась так, что не видела в своих снах ничего, кроме успокаивающей и совсем нестрашной темноты. Или же просто не помнила об этом. А в этот раз все было не так.
В последнее время вообще все было не так.

Меньше всего Романовой хотелось оставаться наедине со своей головной болью, да еще и в съемной необжитой квартире, данной Щ.И.Т.ом, которую она обживать и не собиралась. Не умела или же просто разучилась - большая часть вещей все еще стояла в чемоданах в коридоре, на всех горизонтальных поверхностях накопился толстый слой пыли, а "домохозяйское" прошлое, оказавшееся тусклой советской фальшивкой, встало на полочку с другими неприятными вещами, о которых лучше бы не вспоминать. Вот только Наташа уже потянула за эту ниточку старых ассоциаций, потянула и оказалась чуть ли не погребена под скелетами, долгами, которые старательно распихала по всем шкафам уже очень давно. "Их так много накопилось". Свои долги - множество долгов, которые преследовали ее со времен службы в КГБ, - она, пожалуй, берегла так тщательно и лелеяла с такой нежностью, что и сама не заметила, как позволила снежному кому набрать массу. Наташа не уверена была, что когда-либо с ними расплатится, но бежать от них, от себя оказалось глупо, ведь теперь она никогда не сможет остановиться. И сойти в сторону, по всей видимости, тоже.

Минуты откровений давались тяжело. Может быть, поэтому они случались довольно редко, но щемящее ощущение в груди, раскаленным металлом прожигающее все внутренности, от этого становилось только сильнее. Наташа предпочитала заглушать его контрастным душем и выпивкой, которая, впрочем, не оказывала на нее, суперсолдата, должного эффекта. Зато она успокаивала расшалившиеся нервы и сладкой горечью оставалась на языке, уводя от лишних мыслей в желанную темноту. Ей нравилось это тогда, когда она была русской, нравится и сейчас - и, вспомнив об этом, Романова по-армейски быстро оделась и вышла на залитую водой парковку, чтобы в кои-то веки поддаться воспоминаниям и впустить в свою настоящую жизнь немного прошлого. О том, что Джеймс совершенно справедливо может дать ей от ворот поворот, Наташа предпочла не задумываться, равно как и о том, откуда она вообще знает его адрес и почему так непринужденно себя ведет, как будто ездила до этого туда чуть ли не каждый день.

"Я обязательно подумаю об этом... позже". Когда-нибудь. Обязательно. Таша ухмыльнулась сама себе, нажав кнопку звонка и терпеливо ожидая ответной реакции, которая, впрочем, не заставила ждать себя слишком долго.

- Привет, - она слабо улыбнулась, привалившись плечом к дверному косяку и смотря куда-то поверх плеча Джеймса, и только потом набралась решимости посмотреть ему в глаза. Наташа очень не хотела, чтобы ее видели слабой, но и сильной быть тоже не всегда получалось. И не в сыворотке, наверное, дело, скорее в том, что происходит вокруг. - Пустишь?
"У меня даже виски есть", - Романова крепче сжала горлышко бутылки, улыбнувшись шире.
Наташе хотелось, чтобы драмы в супергеройских рядах стало чуточку меньше.